Из палатки Широкова раздался смех.
- Чего смеешься? – спросил его я.
- А представил как Артаха с Вованом барахтаются в наших болотах.
- Вот, блин, и я об этом размышляю!

  Диалог этот зародился, как и сама идея, в Караване 2005. Арташ поведал нам, что с Татищевскими на будующий год  едет в Карелию. Мы тут же заинтересовались и предложили свои услуги в качестве проводников.
   Ближе к весне списавшись с Бачкиным В.В., узнали о пожеланиях и решились с датой и количеством дней. Вырисовался  10 дневный маршрут.
   Ближе к делу поход чуть было не сорвался, так как Владимир Владимирович за пару недель до старта нарушил себе ногу, а Артаха с Вовиком решили самоустраниться, мотивируя отсутствием денег и неготовой техникой последнего. Загрустилось.
  Неожиданно на предложение зацепился Колька Тубаев из Коврова. А через какое-то время Гиви насильно всучил Вовке своего КТМа, при этом напихав обоим с Артахой в карманы денег и чуть ли не пинками выпроводил в нашу сторону.
  Первым в Вологду приехал Тубаев, ночером 21го июля. Следующий день посвятили экскурсии по городу и сборам, а под вечер я, Коля и Шурка,  двинулись в Кириллов к Валере. Баня… пиво… на дорожку…
  Вечером в Вологду подтянулись и Краснодарские Упырьки. Сразу же переобулись и ночевали у Широкова.
   Так или иначе, но утром 23 июля в Кириллове, во дворе Валеркиной усадьбы собралась половина команды Каравана 2005. Пять из десяти, и еще трое там пока не бывавших. Улыбки, радость встречи и предвкушение совместной покатушки.

   Опытным путем, за первые 20км, вырисовался строй по интересам: Широков, Тубаев и СанСаныч прохватывали первыми, потом Арташ с Вовиком, потом еще Вовик -дигриводитель. Считали поголовье и замыкали мы с Шуркой. День планировался сложный и с серьезным пробегом.
  Грунтами и зимней конной дорожкой добрались до д. Карл Либкнехт на Новозере - весной мы пытались тут пробиться по снегу - не случилось. На острове тюрьма для пожизненных. Постояли у мостков, по которым  Егор (Шукшин) в"Калине Красной" шел.Прониклись.
  В д.Конец Мондра размялись, а кто-то и потренировался. В этом месте дрогу подсыпать закончили много лет  назад. Трактор иногда по старой колее проезжает, да мы. Так колеи, лужици и чуток старых делянок. Степные парни на собственном опыте учились искать объезды. иногда засаживались.
  В Борисово-Судском заправились и закусили. Впереди ждала брошеная ускоколейка - единственная жилка в этик местах, по которой можно пробраться в край Вепсов. Огромные и бескрайние болота, не топтаные ягодниками, а единственное крепкое место - это насыпь ужд, в дребезги заросшая для 4х колес. Вообще ее показал нашим ребятам Гарагашьян, когда они возвращались с "Хлябей" чтоли, по снегу в 30см и хорошим минусом на улице, на русских мотах. Сейчас же мы на легких эндурках просто катились и ачумевали от красот, давились морошкой и изредка перетаскивались через сырые места. Вечер торопил на сухое место.
   Возле озер встали на ночевку - можно поговорить, подкрепиться и осмотреться. За день КТМу выхлестнули камнем фару, На Дигрихе после многочисленных падений пострадал поворотник и сумки. Бахе клеили камеру. Остальные без потерь. Для первого дня - замечательно, если учесть, что пропахали мы за 400км и почти все по грунтам и лесным тропам. 
                                                                                                                     2
    Кто с утра развел костер - не знаю, но прокричал подъем Широков. Позавтракали, собрались. Долго раскачивались Краснодарские, их южный темперамент не позволял разговаривать не жестикулируя , чем отнимали руки от увязывания шмоток. Вовик подарил себе весло из местной лодки. долго заучивал название местности: Вепсская возвышенность. По ней мы и начали свой путь. сначала по отменному грейдеру, со скрытыми поворотами, подъемами, серпантинами - вот народец оторвался-то! В Винницах дорога пошла вдоль реки, в таком ущелье и тоже грейдер. Красиво и тепло. Там же зашли пообедать в кафе. Тубаев, старый куркуль, замутил мюсли. Спасибо костер во дворе не развел, испросил кипяточку у девушек, чем ввел их в смущение.
    В планах был музей военной техники в Лодейном поле, но толи мы не так прочитали в газете, толи нас не так поняли, но музей мы там не обнаружили. Погоревав минуту помчали в мужской монастырь, что Александра Свирского.
   Да простят меня верующие... Монастырь имеет давнюю историю и конечно хватит уже разрушать, пора бы и восстанавливать начинать, вот только чувствуется, на фоне ближних деревень, что это совсем другая статья расходов в казне. Особенно "позабавили" трудники мусульмане, укладывающие плитку на дорожках. Нам конечно провели экскурсию и мы оставили пожертвования. Кто-то даже приложился к мощам. Покидали святое место со странным чувством.
   Однако день брал свое и мы мчали в сторону Видлиц, чтоб встать на ночь в Ладожских дюнах. К озеру выехали удачно, прямо на оборудованную стоянку. Ладога штормила. Народ одурев от такого количества песка, воды и шума волн или ушел плавать или разъехался кто куда. Часа два все занимались чем угодно, но не общественными делами. Широков, понятно, возникал, Тубаев фоткал, а Краснодарские Упырьки носились по берегу на мотах. Вымокли до нитки. Наивные,  они полагали, что нашей ночью что-то у них высохнет! Фигу!
   Белые ночи. Пока кто-то не догадался посмотреть на часы, так бы и сидели у костра за разговорами до утра. Но по тихонько все разбрелись по палаткам.
                                                                                                                    3
   С утра приятно искупаться в прохладной Ладоге! Тубаев скомпоновался, напоролся мюслей и уехал фоткать дюны. Широков пинал Архату с Вовиком, назначив старт на 10.00 и ни минутой позже. На удивление так и стартанули. Тубаев пронесся на встречу за шмотками. Позже догнал. 
   Двигались мы по полосе прибоя где-то 5-6 км до устья реки. Вдоль нее, преодолев дюну, вышли на трассу и согласно плану поехали на раскопки.
   .......В это время, с 98 года стоят поисковики и поднимают наших бойцов, пытаются опознать и уже перезахоранивают в братской могиле с почестями. В прошлый год мы с ними ходили на раскопки. В этом году планировалось тоже с ними затусоваться.
  Выехав на место, оказалось, что лагеря в этом году не было и не будет. (Как узнал я позже, парни копались на Карельском перешейке).Походили по местам боев сами. Гильзы, патроны, рубашки от гранат, ножницы для резки колючей проволоки, набойки с финских сапогов - все это нашлось и поселилось в наших кофрах. Как трофей.
   Однако делать нечего. Тронулись в сторону Питкяранты. Отобедали и на водопад. По пути посетили мемориал" Крест скорби". Рядом в скале узнаются огневые точки и остатки дота. Местность вокруг вся в мелких воронках. Видно как тяжело их выбивали минометами во время русско-финской войны.
   День кренился к вечеру. С водопада поехали мимо линии Маннергейма (четыре противотанковые каменные гряды) на лесные озера. Протоки между ними перегородили бобры, чем подняли уровень на метры. На высотках окопы и остатки колючей проволоки. На одном из озер встали на ночлег, в сосновом бору. Ночью уже катались на бобровую плотину. Потом просто и бесцельно. Тубаев уехал на старые раскопки, что приметил по дороге. Через пару часов вернулся. В втихаря положил в костер пустой баллон из под цепной смазки. Через минуту он взорвался. Костер разлетелся головешками во все стороны и частью на Артаху. Много нового Николаша узнал в тот вечер о себе.
  Сосны, озерки с прозрачной водой, прозрачный и чистый воздух, ни одной живой души вокруг. Отбились кто как.
                                                                              4
   Собирались не скоро. Широков пинал Краснодарских, мы с мелким еще искупались.
День не задался сразу. Тубаев развлекался с колесами, т.е. бортировал оба колеса по два раза. В конце концов в Суоярви купил новую на заднее колесо. Спасибо Медведю, приютил нас у себя, пока все это происходило.
   Однако километров 250 мы за день проехали и встали на очередном озере.
   Стоило бы, наверное, описать Ковровский способ трогаться с места. Картинно встать и отворив на всю ивановскую в тюненый глушитель пропахать метров десять траншею, в независимости от того стоит ли кто сзади. Происходило это каждый раз одинаково. Иногда в игру ввязывался СанСаныч – по тихому срывался следом и закрывал ему «калитку» перед носом. Тогда мигал Тубаевский стопак. Кого-то это забавляло, кого-то бесило, но пока была публика – ни чего не менялось. Народ получал удовольствие как кому нравилось. Имел право.
    Вечером  сидя у костра и дымя одёжей Тубаев чинил свой цифровой фотоаппарат ножом. Задумалось ему поснимать дикую гонку свою. Попала песчинка и фотик глюкнул. К чести сказать Коляныч его оживил.
                                                                            5
   Сборы оригинальностью не отличались. Краснодарские привязывали свои пожитки, Тубаев нарезал круги вокруг них на мотике, остальные созерцали происходящее.
   День обещал быть интересным – нас ждала гора Воттоваара. Пару лет назад ее назначили «местом силы». Дорога… Грунтовка сотнями км. На некоторых из них тренируются финские раллисты, а уж наши-то Упырьки выворачивали все, что могли! Короткий перекур СанСаныча и айда.
   У подножья горы скорость нормализовалась, стали смотреть по сторонам. Выехали на стоянку о трех вигвамах. Место сборищ всех видов медиумов и шаманов. Через минуту подкатили два джипа. Из них выбрался московский народ с фото- и видеокамерами на перевес. Возглавлял шествие нормальный шаман. С головой у него по-видимому все было в порядке, т.к. он зарабатывал деньги на экскурсиях. Начертал нам как пробраться на вершину и не заплутать.
   Через час, все-таки  после пару привязок к местности и споров, выбрались на верхнюю стоянку. Оставили моты и по тропинке пошли на вершину. Возле ламбины одной потусовались. Народ не проникся и пошел назад. Мы с мелким забрались наверх трескать ягоды, пока не уткнулись носом в Сейд. Здоровый булыжник лежал на трех маленьких камнях! Крикнули народ. Отозвался из леса один Тубаев, но не повелся.
   Дальше обнаружился еще один, потом другой. Потом на каменном лбу их уже было штук тридцать на любой вкус! Мелкий где-то отыскал шаманскую феньку – ожерелье. Положили на место. Минут сорок мы ходили по этому саду камней, снимая все на камеру. Потом смотрели с горы в даль. Лес с зеркалами озер открывался нам на многие километры.
   В конце концов сигналя всеми мотиками нас вернули назад. На то, что мы все-таки нашли Сейды – отреагировал только Тубаев и долго сокрушался.  Краснодарским было не до того – у КТМ потекла вилка и от тряски отвалился поворотник. Широков скомандовал старт и уехал ,остальные покатились следом вниз.
   Ночевали на лесном озере.
                                                 
                                                                               6
Через час после старта выбрались на трассу Питер – Мурманск, прямо к заправке. Залили баки, испили кофе. Через несколько десятков км на север, свернули на лесную дорожку и тут же наш стройный караван стал запинаться. Виной тому были грибы. Правильней сказать не возможное их количество, что росло вдоль дороги. Собирать стали все. Вовик и Арташ со своим южным темпераментом сыпали восклицаниями на весь лес.
  Дорожка уткнулась в магистральную железную дорогу.  СанСаныч обложился грибами, что отобрал у всех, и занялся чисткой. Ему уже ничего не было интересно, остальные пошли смотреть Беломорканал. Но…следующее препятствие – ягоды ( черника с голубикой ) – снова сломало наш строй. В числе дошедших до цели были лишь Я, Тубаев и Шурка, остальные пали жертвой чревоугодия.
  От пристанционного поселка, в 5-6 домов, шла дамба и плавно поворачивала к шлюзу. Какое-то время мы по ней шли, потом остановились, когда открылся весь вид разлива. Гранит – камень к камню – весь покрыт лишайником. Природа крайнего севера началась как-то внезапно. Небо придавило все к земле тяжелыми тучами.
  Взяли на память по камешку. Каждый что-то про себя сказал в память тем, кто за год с небольшим выстроил этот канал и сложил здесь свои косточки, вот под этой гранитной дамбой, по которой ездят машины в пристанционный поселок и на которой мы сейчас стояли. Да… Чтож – пошли назад. Наши товарищи возлежали подле мотоциклов с перепачканными рожицами. СанСаныч закончил чистку грибов. Получилось чуть больше ведра по объему.
  Все, дальше курс в Кемь. Едем без остановок. Там ждут. И там нам расставаться.
  В Кемь за день до нас приехали парни из Вологды втроем на двух мотиках. По пути хватили лиха и  уже от души друг друга ненавидели. Наше появление на время развело их от рукопашной.
   Эдик по случаю приема дорогих гостей в таком количестве натопил свой поморский домик на берегу залива. Замечательное место! В заливе, два раза в сутки река Кемь и два раза море. При чем происходит это довольно резво. Как зашумели перекаты – значит отлив. Как стихло – пришло море. Часов не нужно.
  Приехали, обнялись и от домика на время отказались. Хозяин немножко осерчал. Но нам нужно было Белое море! Убедили всех ехать в Рабочеостровск. Так и поступили. Подальше от людских глаз, забрались по берегу и между двух лбов на мху и встали.
  Тубаев решил, что он в Крыму и палатку поставил на камне и ветродуе. Имеет право – подумали остальные, но сами спрятались в ложбинке. Мох мяяягкий!...
  Запалили костер, варили грибы, болтали обо всем, водка пьянствовали. В море купаться ни кто не захотел.
  Ночь так толком и не наступила – крайний север…
                                                                     7
   Утром все долго не вылезали из палаток – ветер и моросящий дождик, да и холодно. Оставаться на берегу дальше не имело смысла. Решили таки воспользоваться приглашением Эдика и ехать в поморский домик. Так и поступили.
  Выезжая с места стоянки в поселок на глаза попался деревянный храм. Убейте меня, но раньше я его не замечал… Подъехали ближе. Пара-тройка старых хибар на мысу, храм, колокольня с одиноким колоколом, мосточки, баркас в расщелине, покрытый сетью…. Все ветхое и древнее. Когда уже уперлись носом поняли, что это декорации. Здесь снимался фильм «Остров». Обшарили и увековечили все на фото и видео.
   Странное чувство было у меня тогда, да простят меня богомольцы, но я его озвучу.
  В этом месте я чувствовал Бога, сердцем чувствовал, что он тут. В монастыре Александра Свирского, что мы посещали на второй день путешествия, бутафории было во много больше, нежели здесь, в декорациях к фильму, который должен был выйти только через пол-года. Всем тогда показалось, что фильм должен быть хорошим.
  Дальше занимались кто чем. Одни ушли гулять по городу и музеям, другие не с меньшим интересом изучали содержимое дома.  Старинная мебель и утварь сильно отличались от Вологодских, как и сам дом. Ходили за водой, варили ужин на всю нашу ораву.
  Закупили в магазине самых кислых яблок – море штормило и нам, тем кто плыл завтра на Соловки, хотелось пережить болтанку с меньшими потерями.
  Приезжали Кемские друзья: Вадик с супружницей Леной и Юра. Они вместе с Эдиком встречают, размещают, помогают и провожают всех туристов, что заезжают в Кемь. Год назад они спасали Вельских путешественников, у которых мотик лопнул пополам. Честь, Хвала и Низкий Поклон им за все, что делают они для нас и наших друзей!
   Вечером был прощальный ужин. Завтра наша группа разделялась. Я, Тубаев, Шурка и примкнувшие к нам с Вологды Игорь, Вовик и Андрей, уплывали на Соловки. Остальные, через Онежский берег возвращались домой.
  Болтали, немножко выпивали. Мелкий прилепился к Краснодарским как клещ, и ходил за ними попятам. 
   В десять Широков скомандовал отбой громогласно и безапиляционно.  Со стороны это напоминало бег по переборкам во время аврала на корабле, когда 11 человек гремя ботами спешно укладывались спать. За неделю наш мастер спорта успел подчинить себе всех! Через 15 минут команда спала младенческим сном.
                                                                      8
  Грянул подъем в 6 утра. Пока чай, сборы, увязка шмоток, поиски Артахиных ключей от мотоцикла – Широков в лучших традициях американских боевиков, изображал из себя сержанта. Громко орал и грязно ругался. Как бы то ни было, но в 7 утра мы всплакнув распрощались, а они уехали. Мы же закатили мотики в дом и Эдик нас повез в порт.
   В порту катер «Василий Косяков» принял нас в нутро, вывел за банки и на волне принялся нас качать.
   Народ вел себя всяко: кто-то блевал через поручни за борт, кто-то под ноги себе и пассажирам, кто-то поскальзывался на этом, кто-то сидел в трюме с бледным лицом, а кто-то преспокойно дремал.
   Наши напоролись кислых яблок и держались молодцом. Созерцали море во всей красе. Возле островка одного играли киты белухи. Ближе к Архипелагу стали летать чайки, а народ затеял их кормить на лету и с рук. Так и прибыли мы на острова в бухту благополучия, прямо под стены великого монастыря.
   Катер выплюнул (по другому не назвать) нас  на земли северной Фиваиды. Пассажиры разделились. Одни пошли к святыням, другие – к пивному шатру «Степан Разин». Мы же пошли к старой знакомой Анечке. Она этим летом работала администратором в гостинице. На ее территории, в лесочке, рядом с большим муравейником и дачей Путина мы и поставили палатки и покидали вещи.
   Программа наша пребывания  в первый день оригинальностью не отличалась. Осмотрели монастырь, накупили сувениров, пошли смотреть переговорный камень, лабиринты, медуз дохлых. Ну, в море еще искупались и то не все.
  Было, правда одно чудо: проходя вдоль стен монастыря мы неожиданно оказались в крестном ходе и вместе с монахами, паломниками устремились к святому озеру, где после молебна нас всех окропил святой водой батюшка с веселым и добрым лицом. Остальные служители тоже все улыбались. Молодежь наша осеняли себя крестом запросто и с чувством. Каюсь… нам, выросшим в комсомоле, что б перекреститься, почему-то хочется оглянуться, а рука движения делает как бы украдкой. У других же напротив размашисто, чтобы все видели, а те кто стоит слишком рядом, то и почувствовали бы локоток. От этого стало немножко стыдно.
    Погода чудила весь день. Холодный борей набегал и кожа покрывалась пупырышками. Секунда и солнце заставляет снять все до майки. Тучка невеличка, размером с одеяло за здорово живешь вылила на нас дождь, на площадь метров в 50, и тут же светит солнце!
  Думается, что достаточно просто поставить фотик на штатив и щелкать кадры раз в минуту. Ни одного одинакового не получится.
  Не зря на острове стоит Собор Преображенья Господня. Преображается все и вся на острове. И мы тоже. В глаза это, правда еще не бросалось, но нечто со всеми происходило.
   Вечером, когда мы сварив харчи на костре и поужинав, хотели уже отходить ко сну, приехали две супружеских пары на мотиках, Чехи. Зазнакомились, но разговор оставили до утра. Все устали за день. Из озера попер туман и все спрятал в молоке, а ночь загнала всех в палатки.
                                                                  9

Спал я как чурбан в поленнице, бес снов и глубоко. Разбудил треск сучьев – это молодежь разводили костер, грели кипяток. Сырые дрова бессовестно дымили и выедали глаза. К костру подтянулись остальные. Погода хмурилась.
  - Вот еще пару дней такой жизни и мы будем похожи на бомжей, -  как-то безразлично и не громко сказал Тубаев, глядя на шипящие головни в костре.
  Из гостиницы в этот момент вышел отдыхающий с пакетом в руках и направился к помойке. Увидев нас он остановился.
  - Парни, мы уже уезжаем, тут вот фрукты остались с помидорами. Они, правда помялись, но все свежее. Возьмете?
  -Давай,- все тем же голосом ответил ему Тубаев.
Спустя пару минут заговорил Вовик.
  - А вот и не надо пару дней  ждать, Коля, мы уже и так бомжи.
Происходящее так нас развеселило, что все дружно засунули руки в подаренный пакет. Как свора дворовых собачонок на помойке быстро выпотрошили содержимое и тут же съели.
  Настроение ушло в хороший плюс, все засобирались исследовать остров дальше.
  По пути зашли к Чехам на поляну, те тоже что-то готовили на примусе. Пообщались. Они, оказывается читали про Сашки Тепляковой поездку в Магадан и удивились тому, что Шельма в данный момент стоит от нас в 60 км в Кеми у Эдика в доме, в полном здравии, да еще и пионеров возит. Забились вечером посидеть у костра.
  Путь наш шел на Гору Секирную. Посетив попутно Филипповские садки и Ботанический сад, с частыми перекурами и омовением ног и лиц в студеных озерах острова, пешком мы таки добрались до этого сказочного и до боли трагического места.
  Верхом служения антихристу у сатанистов НКВД было надругаться в святейшем месте. В Храме на Секирке во временя СЛОНа был карцер. На месте алтаря стояла параша – вкопанная бочка. К храму ведет лестница, на ней 293 ступеньки, по преданию каждая из них при подъеме снимает по одному греху. Во времена же лагеря… заключенных привязывали к бревнам и скидывали вниз. Казнили так… Сколько их там похоронено в братской могиле… Сейчас там поклонный крест. Упокой Господи души убиенных и прости им прегрешения вольные и не вольные… Аминь…
  С горы открывается вид на остров. Блюдца озер и берег  моря. Сделана площадка. В страшные те времена посещал Соловки Горький, стоял на этом вот месте и так же смотрел. О чем он думал, что чувствовал? О чем думали мы и что чувствовали мы?
А мы спустились и поднялись по святой лестнице, перекусили тем, что с собой взяли подивились видами и уснули на лавках, под шум ветра и шелест листьев. Историю мы знали, но увязать прочитанное с увиденным не получалось. Тубаев же ходил в храм и что-то там фоткал, через полчаса всех разбудил и мы пошли назад.
   По пути встретились Чехи на мотах, ехали на встречу, потом обогнали нас.
   В лагере стали готовить ужин на костре из сырых дров. Снова щурились от дыма. Выловили Аньку, нашу хозяйку – она была вся в заботах. Вселилась группа, им продали липовые сертификаты в Москве, а проще говоря кинули каждого, прохиндеи, на 24 штуки. Хозяин гостиницы требовал выкинуть их вон, а по человечески  людей было жаль и крайняя оказывалась Аня. Мир лежит во зле…
   Тем не менее Мы достали водку и закуску. Хозяйка решила не отказываться поддержать компанию.
  Со второго этажа по лестнице стали медленно спускаться две пары красивых и стройных женских ног. Потом показались бесподобные тела, облаченные как нам тогда показалось в вечерние платья. Хлопнули ресницами так, что ветер пробежал по нам всем.  Однако больше недели мы были в походе… Девушки работали помощницами у Ани и завтра уезжали домой в Архангельск.
  - ЫЫЫ..-, сказал кто-то. Тубаев предложил присесть на чурбачок и плеснул водки по кружкам.
- За знакомство?
- Как угодно, - и опять ресницы колыхнулись вместе с  грудью.
- ЫЫЫ….
Подошли Чехи с мешком пива. И началось. Чехов переименовали в Павлюшу и Марика. Алкоголь потек ручьем как и разговоры. Девчонки оказались компанейские. У костра шел дым коромыслом до 4 утра, пока Чехов не забрали жены.  Остальные тоже разбрелись. Кто с кем.
                                   10
Спали до 12, а то и дольше, после вчерашних посиделок. Свершить поход на дамбу, еще 14 км, желающих не отыскалось.
  Тубаев, почему-то спускался по лестнице, со второго этажа, а Анька была замечена вылезающей из палатки… «Все смешалось в доме Волконских»… Но давайте не будем подозревать наших друзей ни в чем таком.
  В 16 часов отчаливал наш катер. Чехи уже покинули поляну. Вяло собирались и мы.
  С запасом по времени пошли на пристань, но… катер наш, за 20 минут до отправления битком забитый народом уже уходил из бухты в море! Отставших было еще не сколько человек. Забавно…
   В 21час должен был идти монастырский катер в Кемь, стали ждать его.
   Мы с Мелким пошли бродить по отливу, искать морских звезд.  Однако нечто происходило на грузовой пристани… А там наши Чехи грузили свои мотоциклы в катер частника. Мы по газам и к капитану, мол так перетак возьмите нас с собой. Да не вопрос! Тока мы сейчас вот дождемся велосипедистов и в Кемь пойдем через Кузова. Ни когда не знаешь, где найдешь – где потеряешь!
  В результате наша компания поселилась в отдельном кубрике , дождались любителей педалей и  отчалили.  На море был штиль и половина нас уснула.
  Через час хода  в кубрик забежал Мелкий с шальными глазами и с криком: «Дядя Вова, там такая красота!!!». Все полезли наверх, на палубу.
   Мы стояли в проливе между двух скал, с поросшими лесом берегами. На противоположном берегу, в вдали виднелась избушка, из трубы шел дым.
   Катер наш ткнулся носом в скалистый берег, высыпая ачумелых пассажиров. Те уже поднимались наверх, оглядывались и лица их излучали восторг. Мне не терпелось подняться туда же.
   Как же описать это? Море! Бескрайнее, малахитового цвета! По нему перебирает солнечный ветер. Из моря торчат гладкие льдами отполированные скальные лбы. Все это в закате солнца. Солнце светит снизу и поверх облаков одновременно, творя в небе неописуемые краски! Видна полоска Соловков и белеет монастырь, очень далеко. Внизу раздается звук нашего катера, работающего на малом ходу, так и уткнувшись носом в берег. Запах…Не объяснить. Как и наше состояние в тот момент.
   С катера позвали, мы погрузились и он, отчалив, пошел по проливу насквозь. С двух сторон свисали скалы, северные, гладкие, просоленные, морские, освещенные последними лучами солнца.
  Дизель мерно работал, катер резал гладь. Все смотрели на Кузова с грустью.  Из всей поездки на Соловки, Кузова был самым ярчайшим  событием.
   Из порта на автобусе с поминутно глохнущим  мотором, а потом пешком, глубоко за полночь добрались до нашего поморского домика и отбились спать.

                                                    11

   Нам снова предстояло расставаться. 
Изначально, еще в Вологде планировалось, что дальше мы едем вместе, но у молодежи двое уже были сыты поездкой и захотели домой. Игорь бранился, протестовал, но ничего не мог поделать – парни возвращались.
Нас, меня, Тубаева и Шурку (мелкого), ждал Кольский полуостров. Новые места, новые впечатления! Глаза горели, а моты рвали удила.
  За время нашего путешествия Тубаев подсадил нас на мюсли. Удобная штучка для завтрака в походных условиях. Однако в магазине, когда я к мюслям хотел было купить как положено детское питание, Мелкий, узрев такое заявил, что он не молокосос какой и эту гадость жрать не будет. Воевать с ребенком бесполезно – набрали сгущенки.
  Вечером, дождались Эдика  с работы, поблагодарили за все. Парни решили стартовать с утра, нам же уже не терпелось двигаться. И вот простившись надавили на гашетки.
  Свобода!!!
   Свобода длилась не долго – Колька еще разок через 40 км бортировал колесо и клеил камеру. Пока тренировался – подъехал байкер с Мурманска на «дрозде» - едет в Питер на концерт ДДТ (почему бы и нет, собственно). Пообщались, починились и разъехались.
   Махнув 200 км, на озере встали на ночлег.  Мелкий отогнал мот и поставил палатку, я будучи единственным обладателем топора, творил костерок, Коляныч управлял котелком. Ночь еще больше посветлела – мы были в 30 км от полярного круга и радовались, что дали старт, не смотря на вечер сегодня. Наш маленький Караван снова пришел в движение, а ожидание нового - грело.
                                                   12

  «Трое Вас – трое нас. Помилуй нас». Так перед всяким делом молились три Старца, с острова Кий. Нас тоже было трое и мы пересекали полярный круг.
  Стелу всяк путешественник отметил ленточкой. Какие ж мы все таки язычники. Коляныч проникся уважением к теткам привязавшим к стеле свои трусняки и лифчики. Искренность растрогала его заскорузлое сердце.
   Сфоткались, развесили свои ленты и двинулись на Север. Местность с каждым километром стала меняться, ландшафт бугриться, а погода налаживаться. Мы въезжали в край Хибин.
  В Кандалакше свернули в сторону залива и вдоль него в направлении Умбы.
  Вот оно! Слева сопки – справа серебрится залив и дорожка серпантином!
  Мелкому было по барабану куда его везут, он просто вертел головой во все стороны и что-то сам с собой восклицал. Перло парня.
  Тубаев тоже изменился. Будучи ювелиром и фотографом одновременно он разрывался между ехать и ползать на коленках около какой-нибудь коряги или лишая с фотиком. Видно было по лицу, что для него здесь не початый край работы, а времени катастрофически мало.
   Перед Умбой встали перекусить и Тубаев убежал в лес, слышны были только его причитания и лязг затвора фотоаппарата. Потом звали его и ругались мы с Шуриком.
   В поселке на заправке залили баки под пробку, а Кольке припасли еще 6 литров в пластиковых бутылках. От Умбы до Варзуги и назад получалось что-то под 360км.
   Через 40-60 км кончился наконец асфальт и пошла грунтовка, отсыпанная каким-то местным красным и прилипучим песком.
    Местами с трассы уходила дорожка к берегу моря, мы сходу залетали туда – что значит 250ки эндуры – смотрели на отлив и с восторгом крыли матом на природу!
    Тубаев катался по полосе отлива, прямо по няше, я же очень любя свои синенькие обода колес, увековечивал сие в объектив.
    Свернули на Кузомень и попали в пески. Слева от дороги был… Бархан…. Самый настоящий… Все бы ничего, но мы были за полярным кругом, а не в Казахстане. Бархан,  но вместо саксаулов торчат сосенки…
   Заехали в него и Колька потерялся. Минут через 20, как товарищ Сухов, он тяжело ступая подошел к нам, сел в песок и без своего выпендрежа искренне сказал: «Заберите меня от сюда или я здесь останусь жить». Забавно…
    Мы выехали из песка с Мелким первые и встали по направлению к поселку. У Тубаева, видимо снесло остатки крыши и он уехал обратно на трассу. Подождали – не возвращается. Вернулись и мы. Ладно, Бог с ним с поселком – едем в Варзугу.
    Три деревянных церкви на холме, одна из них свежая и не совсем правильно ориентирована по сторонам света. Мужички что-то рубят рядом еще. Улицы с деревенскими домами. Река Варзуга, на другом берегу старая деревня, рядом кресты кладбищенские. За ними лес. Дальше ходят только ГТСки и то не далеко.
   Все это открывается глазу, если смотреть со стороны дороги в сторону моря. Если же оглянуться, то пред глазами предстает отель с открытой верандой, и коттеджи.  Туристический бизнес налаживается. Семгу половить приезжают иностранцы. Для того, видимо, и  трассу делают. Правильно, людям нужно чем-то жить.
   Ну, отметились – пора и назад возвращаться.
Отмахнув сотню км. стали искать куда бы притулиться на ночь. Выезжали на берег моря, красиво, но… Небыло пресной воды. Вдоль одной порожистой речки нашли дорожку, сунулись по ней, уперлись в море и сырой берег. На другом берегу было заметно выше и чище, с готовым костровищем, а в лесу имелся сушняк.
   Переправились и расположились. Нагрели в пластиковых бутылках воды и наконец таки помылись.
   Тубаев втихаря опять заложил баллон из под мовиля в костер. Тот шарахнул и улетел куда-то в море, а костер и котелки с кружками, понятно, разлетелись по поляне. Чудак, на букву «М».
   Море, тем временем, прибывало и речка наша заткнула нам дорогу назад. Уже перестали шуметь перекаты. Такой брод нам было бы не взять, а ждать с утра отлив – это потерять часов пять. Оставили Коляныча перебинтовывать скотчем вилку (перо потекло), а сами покатили искать другой выход. Через 4-5 км уткнулись в сети и рыбацкую избу, от нее шла дорога на асфальт. Путь на завтра был разведан.                       
                                                        13

   Подъем. Старт. И вот мы снова в Умбе на заправке поим своих боевых коней.
  Дальше путь лежал наш в Ревду, но по спортивному, старой Кировской грунтовой дорогой. Её еще используют в «Арктик-Трофи» как один из спец участков.
  Вообще-то на Кольском кроме как по дорогам больше не проехать никак.  Главное на развилках не спутаться и не уехать на озеро или болото, коих тут полно. К слову усы на них  накатаны лучше, чем сама дорога, Умба – Кировск. Все давно гоняют вокруг по асфальту.
  У нас был компас и карта размером метр на метр, где весь Кольский, Финляндия и часть Норвегии. Т.е. не очень точная. Но у нас еще были и мозги!
   Нет смысла описывать все. Дорогу не ремонтируют и потому из вечной мерзлоты  с каждым годом выжимает камни. В низинах лужи, речушки почти все без мостов или полуразвалившиеся мостики. С одного такого я накернился, слава Богу без последствий. Поселки или деревни лопарями брошены.
   И еще, с нами был наш Ангел Хранитель. Как только мы вставали на каком-нибудь не понятном перекрестке и расстилали карту, шаря компасом в поисках нужного направления, появлялась или машина или человек, не весть откуда тут взявшийся. Нам давали азимут и мы скакали по булыжникам дальше.
    От такой зубодробильни  у Баи потекло и второе перо -  «Все умирает в «Белых ночах»».
                                                               ***
    Тут стоит сделать лирическое отступление и поведать откуда появилось это изречение.
     В небезызвестные «Белые ночи 2000», Лехи Гарагашьяна и Сотоварищи, не весть каким образом в Малоярославце, от куда был старт сего мероприятия, приблудился к ним голландец по имени Питер. Узнав о трофи-рейде по Карелии он напросился в команду.
   При перетряски Лехой его личных вещей, на предмет что взять с собой,а что оставить -  Питер безропотно молчал, но обеими руками уцепился за алюминиевый кофейник. Подарок  мамы – беру с собой и все тут! По утрам он ставил его на костер и варил себе кофе.
   Спустя недели и преодолев неимоверные тяготы и лишения ( не зря же существует термин «Гарагащьянщина»), очередным дождливым утром, сырой и грязный, с искусанным мошкой лицом и заплывшим от этого глазом, он вылез из своей  палатки и сунул кофейник в костер… Но, забыв, при этом, налить в него воды!…
   Мамин подарок на глазах у всех стал оплывать и таять как свечка.  Копившееся напряжение как пружина выстрелило из Питера отменной не местной бранью и жестикуляцией. Переломав все сучья и распинав все коряги в р-оне полукилометра он  вернулся, обреченно опустился у костра и выдал фразу, вошедшую в анналы  офф-роудного туризма. В вольном переводе с голландского она звучала как: «Все умирает в «Белых ночах»»…
  С тех пор в любом походе потерянная, сломанная, сгоревшая или просто пришедшая в негодность вещь, комментировалась  этой фразой.
                                                                  ***
Долго ли коротко ли, но мы выехали на бетонку, но уже вечером.
   Через Ловозерский хребет не поехали, т.к. задачи такой строгой у нас не стояло, а направились через Апатиты на Мурманскую трассу.
  Въехав в Хибины и забравшись в первый перевал, попали в дождевую тучу. Голые горы кругом и холодно.
  Мончегорск, город вообще странный. Вокруг все живое выжжено кислотными дождями, что производит местный комбинат. Ни травинки, ни листочка. Тот кто смотрел старый фильм «Через тернии к звездам» понимает о чем я.
   Версий, почему такое происходит две: по одной, поменялась роза ветров и то дерьмо, которое по проектам должно было уносить в залив, вываливается на город; по другой – руда, ради которой строился комбинат, в горе кончилась и теперь ее возят с Норильска, а в тамошней руде есть некие примеси, которые и губят все живое.  И тем не менее люди тут живут и детей рожают.
  Мы же даже на ночь оставаться здесь не собирались.
  Нашли отворотку на Ревду, а через какое-то время и озеро, с каким никаким лесом, для ночлега.
   Мелкий забрал мот и уехал ставить лагерь, Тубаев ушел за водой, я занялся заготовкой дров, для костра. Позже пришлось натянуть и тент от дождя.
  В следующие два дня нам предстояло идти в горы. Нас ждало загадочное Сейдозеро, аномальная зона, а по самым смелым заявлениям - остатки Гиперборейской цивилизации.
  Нужно было продумать что брать с собой и как это все тараканить. Караванская диета в заполярье не катила. Кроме энергии движения организм тратит калории еще и на обогрев себя любимого. К тому же с нами был подросток.
                                                       
                                                                     14

    В полдень мы уже стояли в Ревде, у проходной комбината по добыче  редкоземельных металлов. За ним возвышались две горы, уходящие вершинами в тучи и ущельем между ними. Туда нам предстояло идти. Моты пришлось оставлять здесь, у ворот, вместе с вещами.
  Взяв с собой минимум, только самое необходимое и запас харчей на два дня, наш стойкий караван  ступил на тропу.
  Пройдя от комбината 2-3км тропа пошла в верх, по каменной осыпи в перевал. Медленно карабкаясь так, с глыбы на глыбу мы забрались в облака, а по сути в плотный туман. Воздух не шевелился и спрятал звуки. Видимость не дальше 8-10 метров. 
  Подъем, через какое-то время, стал по положе, камни по мельче. Влага конденсировалась и морозила нам уши. Исчезла и тропа. Вместо них появились Сейды – кучки камней играющие здесь роль не культа, а ориентировки. Доходишь до такого Сейда и ищешь глазами следующий, потом топаешь туда и так дальше.
   Наконец вершина перевала обозначилась большой, такой, сложенной из камней пирамидой. Внутри спрятана стеклянная банка с записками и карандаш. Тут оставляют информацию о себе те, кто отправляется на Сейдозеро. Когда и сколько человек прошло перевал, какая была на тот момент погода. Чтоб облегчить поиски, если что вдруг. Мы тоже отметились, а за одно и перекусили. Из тумана мимо прошли два мужика с каннами за спиной, с озера. Топаем по сейдам дальше. Уже второй час. В глухоте и ничего не видя толком.
   Слева завеса чуток разорвалась и открыла взору довольно глубокое ущелье. Посмотрели, но тропа вела не туда. Вернулись к ориентировкам. Обозначился явный спуск и он усиливался.
  Дальше…Тот, кто в давние времена печатал самостоятельно фотографии, помнит, как вглядывался в ванночку с остывшим проявителем при свете красного фонаря на плавающую там фотобумагу. Спустя долгие минуты на ней появлялись очертания, еще не ясные и ты яростно шурудишь пинцетом, чтоб ускорить процесс проявки.
  То, что происходило дальше, было сродни тому. С каждым шагом впереди что-то проявлялось. От неожиданности мы даже сбавили шаг, но через минуту ЭТО произошло.
  Туман рассеялся и глазам предстала огромная долина, далеко внизу покрытая лесом и зеленью! Земля Санникова, если хотите. Все встали как вкопанные. Ждали мы чего угодно, но не такой развязки. Тубаев даже не сразу достал фотик.
  Снизу, на встречу нам, по тропе, поднималась парочка бывалых горных туристов, в снаряге и с посохами. Поведали нам, что 3 дня назад из недр озера выделился фтор, в связи с чем рыба в нем передохла и   смердит по берегам, а вода зацвела и для питья не пригодна. Ничего себе…
   Однако там есть родник и стоят две группы туристов, еще одна парочка шла где-то впереди нас. Пригляделись и правда, две точки перемещались далеко внизу. Стали спускаться.
   По мере продвижения хилые полярные березки стали выпрямляться, появились сосенки, потом елочки. Потом откровенные елки, в 2-3 обхвата. Стало заметно теплее, пришлось поснимать свитеры. Так прошел еще не один час. Потом у речки набрели на заросли красной смородины – в этих-то широтах! Затем лес из лиственного превратился в чисто хвойный. Глаза отказывались верить, но и не верить было нельзя.
  Через пару часов вышли к ламбе с прозрачной водой. На дне воронка, из нее выделяется что-то светло-зеленого, цвета. Слева нависла скала Куйвы, а на ней вырублено огромное изображение головы птицы в профиль.

Мы уже подходили к озеру. Еще 15 минут и вышли на берег со свежим костровищем. Итог:5 с небольшим часов ходу.
  Бросили вещи. Пошли на берег, вода и правда была зеленого цвета с желтоватым оттенком, и дохлая рыба кругом, в опарышах. Фу!
  У вещей уже промышляла белка, на предмет чего украсть. Предшественники наши ее видимо прикармливали. Ставим лагерь
  Парни занялись палатками и костром, а я пошел искать воду. Сквозь деревья открылся вид на другую часть скалы. А вот и сам Куйва, распластался по ней тенью, размером с пятиэтажку. Даа.. Где-то рядом и письмена на санскрите выбиты, но от земли высоко они.
  Историки и ученые по разному датируют это изображение. 4-6 тыщ лет. По одной легенде, в книге Богов, старика Куйву испепелил Апполон -  в чем-то они там не сошлись, не знаю, в старые времена, когда пирамиды строили в Египте. По другой это Лопари обидчиков своих, Шветтов по скале размазали, когда те пришли их земли завоевывать. Дело ясное, что дело темное.
   Воду ,что пить можно,  показали парни скалолазы, а за одно посоветовали пройтись по берегу, посмотреть стоянку шамана- язычника.
   Костер горел, палатки домиками – можно жить. Попили, поели и пошли гулять. Зашли на стоянку к скалолазам, пообщались. Сфоткали  старика Куйву и  пошли по берегу огромного горного озера искать чудную стоянку.
  Через полчаса с небольшим на брели на пень. Ядреную елку кто-то смахнул топором и видимо тут же перерубал ее на бревна.
  Метров через двести обнаружилось и само место культа. Из этих бревен, под огромной елью было выложено два квадрата. Внутри квадрата поменьше,  из камней и дерева сделан, наверное, алтарь. Над ним на тонких нитях висели оленьи рога и всякой причудливой формы деревяшки. А рядом, прямо в стволе живого дерева вырублено полуметровое лицо идола. Под ним железный ящичек, внутри крупа. Устав за день удивляться все просто ходили, трогали и запоминали.
  Пофоткали, посидели, посмотрели на озеро. Не привыкшие к таким переходам ноги ныли, просили снять обувь.
  Вернулись к палаткам. Мелкий уполз сразу спать. Мы же с Колей еще пили чай и беседовали у костра, решая глобальные вопросы мироздания.
 
                                                    15

     Чтоб облегчить ношу мы с Мелким взяли один спальник. Ночью врезали дуба
  Тубаев, на надувном  матрасе, долго спать не мог и вылез на свет рано. Развел костер сосновой корой – здесь она от морозов толстая, насквозь пропитана смолой – горит как сухой спирт. Общался с рыбнадзором, что приплыл через в протоку с Ловозера, узнал что газ был именно фтор, что происходит это довольно редко и нам даже повезло, что не были мы тут в момент катастрофии.  И что озеро через пару лет восстановится и все будет тип топ.
   Спустя пару часов в тент нашей палатки полетели шишки. Вставать не хотелось. Наш мастер спорта давно был в Вологде и мы расслабились, к тому же после вчерашнего забега по горам ноги отваливались.
  Я все-таки встал и пошел за водой на родник. Наши знакомые скалолазы еще в 5 утра убежали на самую высокую гору смотреть настоящий Сейд.
Когда вернулся, Мелкий все еще спал, пришлось вытряхнуть его из палатки  как из мешка -  нам еще сегодня нужно топать назад и время не ждало.
  Перекусили чем Бог послал, а послал он нам Тубаевские мюсли, собрались, потушили костер и прибрали полянку. Пошли назад.
  Не зря говорят, что назад путь короче.  И правда, до перевала мы добежали очень резво и быстро, часа за три.  В подъеме останавливались раз пять не столько передохнуть, сколько посмотреть в долину с разной высоты и запомнить, пока снова не забрались в облака.
  Пелена закрыла сказочную страну за спиной как ширма, по дальше от случайных глаз.. Сейдозеро показало нам ровно столько - сколько могло вместить в себе наше сознание. Не больше и не меньше.  Снова топаем по ориентировкам в глухоте и с каплями холодного конденсата на носу и ушах
  Возле пирамиды встретились с туристами-альпинистами. Папы, мамы и дети лет так по 16-18, с гитарой. Такой шумный и веселый табор - горы им как родной дом. Мы забрали из банки свою записку, те оставили свою и разбежались. Дальше встретили еще чуть трезвую компанию московских, из двух теток и парня. Если первая группа шла туда с целью что-то новое познать, то этим захотелось экзотично нажраться и наверняка насвинячить. Про себя от души пожелали  им не дойти.
  Пять часов у нас ушло на возвращение. Моты стояли не тронутые, как и вещи. От Ткаченки пришли по СМС номера телефонов  мурманских знакомых. Позвонили эндуристу Гене Насирову, тот назначил встречу на площади пяти углов.
   До Мурманска было где-то 150 верст и не смотря на поздний вечер солнце не собиралось заходить. Мы на мотики, по кнопкам и по газам. Пять минут, заправка и Ревда осталась сзади. Снова сопки и дорожка виртулями.
   Город начался сразу, каким-то невзрачным дорожным указателем, без пригорода и дачных участков. Просто хлоп и вот он – Мурманск!
  Погожий вечер выгнал народ на улицы и на площадь. Приехали мы и встали как ушлепки на общее обозрение. Гена подъехал через пару минут. Познакомились, нам, собственно нужен был какой-нить водоем не далеко и с дровами. Это мы и обсуждали, а попутно смотрели фотки в фотоаппарате Гены их последней покатушки в долине смерти. Не представлял, что на ТДМе можно брать такие броды!.. Маньяки. Сам Гена ездит на DRZ 400. – ему это естественно.
  Рев моторов разразился на всю площадь и колонна разношерстных местных байкеров подкатила прямо к нам.
  - Оп-па!! А где Андрон??- вопрошал один из них.
  - Нету, дома уже.
  - Ага, а ты значит есть, некто, Борода?
  - Точно. А ты, некто, Викинг?
  - Точно.
Так и познакомились, хотя заочно друг друга уже знали. Родина у половины мурманчан в Вологде. Когда строился город многие из деревень, чтоб получить паспорт и избежать коллективизации, уезжали сюда, да тут и оставались. Сами поумирали, но остались дети и внуки, а они иногда навещают свою историческую родину. Вот, Викинг с Юлькой женой гоняет и мимо нашего клуба не проезжает.
  Парни свозили нас к Алеше, в залив, а потом, пристроив мотики в гараж, поселили в квартире Сергея., тоже землячка, временно пустовавшей.
   Блага цивилизации!!! Ванна с горячей водой и телевизор с кучей каналов. А чтоб вскипятить воду – достаточно нажать на кнопку чайника.
  Все, наконец-то помылись, а мелкий вцепился в пульт телика и уже с ним не расставался.
Приехали Викинг с Юлей, привезли пива. Дальше разговоры обо всем и долго. Мелкий уже уснул давно. Разошлись в пятом часу.

                                                         16

  Встали, прибрались, собрались. Приехал Сергей, наморщил нос – вся квартира от нас пропахла костром. Погрузил в машину, свозил на рынок. Моя задняя резина подходила к концу, а впереди еще 2 недели путешествия, но ничего такого на рынке не оказалось, к сожалению. Сергей звякнул коллеге и зарезервировал нам баллон в магазине в Кандалакше..
Поблагодарили за все – парни встретили и выручили нас. Опять на моты прыг, по кнопкам и по газам. Теперь строго на юг.
   В Кандалакше забрали резину.
Когда стояли, по нужде сливая конденсат на обочину, мой острый глаз заметил большую каплю масла, предательски вылезшую из под какой-то технологической пробки на двигле  Дюбеля.
  За спиной,  излучая не поддельное счастье Тубаев, заметил: «И Сузуки умирают в Белых ночах»! - довольно потирая ручонки.
  Если сказать, что мы в тихую не соревновались между собой надежностью фирм, то значит соврать. Конечно соревновались и хвалили всяк свой мот, как тока тот показывал какое-нибудь преимущество. Теперь мы были как бы квиты
  Конечно Коля не согласится, если я скажу, что Джебел в этой поездке уложил и Баю и КТМ на лопатки. (Хотя все вологодские считают именно так). Всяк останется при своем мнении, и было бы глупо говорить, что Хонда или КТМ плохие мотоциклы. Нет конечно.
  А вот то, что мы с Тубаевым открыли для себя оба -  нам ни за что не хотелось бы поменяться мотоциклами. Все просто – мы оба угадали с выбором своих коней и с каждой поездкой в этом убеждаемся.
   В Лоухах нас ждал не приятный сюрприз – заправка не работала. Тубаеву до Кеми не дотянуть со своим баком, а вставать на ночлег не хотелось. Нашли пустую бутылку и покатили со скоростью 90. По дороге сливали бензин с Дюбеля, и до следующей заправки дотянули оба.
   Встали на ночь. Я менял резину, колодки и масло в моторе. Опять пришлось звонить Юре в Кемь, что б привез головку, дабы пробку открутить. Свою я благополучно посеял. Юра, не смотря на то, что лег спать, примчался с набором ключей к нам в лес. Поведал, что Эдик где-то барахтается на «Карелия-Троффи» и еще будет минимум неделю.  Очередной раз всех спас и уехал. Как Бэтмен.
   Стемнело. Последнюю неделю фонарик был не нужен и нашелся  уже внизу кофра.
  Закончив с мотиком  опять сидели у костра. Шурка  спал, а мы строили планы на будущий сезон.
   Завтра наш караван снова разделялся, Коляныча ждали дела в Коврове, он и так выжал все до капли, а я с Мелким  ехал на Ладогу. На встречу московским друзьям,  они как раз начинали свой поход и ждали нас. Следующие 10 дней мы планировали провести с ними, проехать намеченным Костиком и Женечкой  маршрутом. Попутно мечтали выловить Эдика с его «трофями».

                                                    17

   Утро встретило жарой, пришлось опять искать место в кофрах, чтоб утолкать туда теплую одежду. Выехали на легке.
  Через 260 км, в Медвежьегорске, возле портовой столовой, в которой нас так и не покормили из-за банкета, попрощались.  Искренне и крепко обнялись.
  Долгие проводы – лишние слезы. Тубаев наметил себе траекторию старта. На прощание пропахал траншею, метров тридцать, и был таков.
  Вечером этого же дня он ночевал у Широкова в Вологде.
  Так, пожалуй и закончился наш «Северный Караван».   Замечательный поход, с замечательными людьми. Но, не заканчивалась наша с Шуриком «Карелия 2006». Но об этом как-нибудь потом.